Вопрос:

Не могли бы вы рассмотреть основные различия между любовью и состраданием? В каких отношениях друг к другу они находятся?

Ответ:

«Любовь» и «сострадание» – неясные термины. Мы можем объяснять их по-разному. Обыкновенно в своей жизни мы проявляем алчность, стремимся привязаться к различным ситуациям, чтобы приобрести безопасность. Может быть, мы считаем кого-то своим младенцем, или наоборот, нам может доставлять удовольствие считать себя беспомощными детишками и прятаться у кого-то на коленях. Эти колени могут принадлежать какому-то человеку или некоторой организации, сообществу, учителю, любому типу покровительства. Так называемые «любовные» отношения обычно принимают форму, соответствующую одному из этих двух образцов. Или кто-то питает кого-то другого. Но это ложные, искаженные виды любви или сострадания. Побуждение к преданности, – когда нам хочется принадлежать кому-то, быть чьим-то ребенком, или когда мы хотим считать кого-то своим ребенком, – это побуждение кажется могущественным. Таким нашим «ребенком» может стать отдельная личность, или какая-то организация, какое-то установление, или все что угодно. И мы будем ухаживать за этим «ребенком», питать его молоком, способствовать его росту. Или, наоборот, организация оказывается какой-то большой «матерью», постоянно питающей нас; и без этой «матери» мы не в состоянии жить, не можем существовать. Эти два стереотипа применимы к любой жизненной энергии, которая обладает потенциалом, способным увлечь вас. Такая энергия может быть очень простой – как случайная дружба или возбуждающая деятельность, которой нам приятно заниматься; она может быть и усложненной, как выбор карьеры или брак. Мы или хотим как-то контролировать возбуждение, или нам захочется стать его частью.

Однако существует и третий путь, другой род любви и сострадания. Просто будьте тем, что вы есть; читать дальшепри этом вы не опускаетесь до уровня ребенка, и не требуете, чтобы кто-то другой прыгал к вам на колени. Просто будьте тем, что вы есть, в мире и в жизни. Если вы сможете быть самим собой, внешние ситуации также автоматически станут самими собой. Тогда вы сможете общаться прямо и точно, не занимаясь какой бы то ни было ерундой, не предаваясь каким-либо эмоциональным, философским или психологическим рассуждениям. Этот третий путь есть уравновешенный путь открытости и общения, автоматически раскрывающий огромное пространство, где находится место для творческого развития, для танца, для взаимного обмена.

Сострадание означает, что мы не занимаемся игрой лицемерия и самообмана. Например, если мы хотим чего-то от другого человека и говорим ему: «Я вас люблю», – мы при этом часто надеемся, что нам удастся заманить этого человека на свою территорию, перетащить его на свою сторону. Любви подобного рода свойственен прозелитизм, и она чрезвычайно ограничена. «Вы должны любить меня, даже если вы меня ненавидите, потому что я полон любви, потому что я парю на крыльях любви, потому что я полностью опьянен любовью!» Что это значит? Просто то. что другой человек должен перейти на вашу территорию из-за того, что вы ему говорите о любви, что вы не причините ему вреда. Но это очень сомнительно. Ни один разумный человек не будет введен в заблуждение такой хитростью. «Если вы действительно любите меня каков я есть, тогда почему вы хотите, чтобы я переходил на вашу территорию? Зачем вообще этот вопрос о территории, эти требования? Чего вы хотите от меня? Откуда я знаю, что произойдет; допустим, я действительно перейду на вашу „любящую“ территорию – не станете ли вы тогда господствовать надо мной? Не создадите ли атмосферу клаустрофобии со своими тяжкими требованиями любви»? До тех пор, пока существует территория, связанная с любовью какого-то отдельного лица, другие люди будут с подозрением относиться к его «любящему» и «сострадательному» отношению. Как нам удостоверится, что на приготовленном для нас пиру пища не сдобрена ядом? Откуда идет эта открытость – от централизованной личности? или от следствия тотальной открытости?

Фундаментальным свойством истинного сострадания будет чистая и бесстрашная открытость без территориальных ограничений. Здесь нет необходимости быть любящим и добрым по. отношению к своим близким, нет необходимости говорить людям приятные слова и сохранять веселую улыбку. Эта маленькая уловка тут неприменима; фактически, она стесняет. Подлинная открытость существует в гораздо более широком масштабе – в абсолютно широком и бескрайнем, в масштабе вселенной. Для вас быть сострадательным – значит быть таким зрелым, каковы вы есть, сохраняя в то же время качество ребенка. Как я уже говорил, символом сострадания в буддийских учениях является одинокая луна на небесах, тогда как ее образ отражается в сотнях чаш с водой. Луна не требует:

«Если вы не откроетесь для меня, я не проявлю к вам симпатии и не стану вам светить». Она просто сияет. Все дело в том, чтобы не желать кого-то облагодетельствовать или осчастливить: здесь нет связи с какой-то аудиторией, нет «меня», нет «вас», нет «их». Речь идет об открытом даре, о полном великодушии без относительных понятий отдачи и получения. Такова глубочайшая открытость сострадания – это раскрытие без требований. Просто будьте тем что вы есть, будьте господином положения. Если вы просто будете, жизнь потечет вокруг и сквозь вас; и это приведет к работе и общению с кем-то, а тут, разумеется, требуется огромная теплота и открытость. Если вы можете себе позволить быть тем, что вы есть, тогда вы не нуждаетесь в «страховом договоре», тогда вам нет необходимости стараться быть хорошим, благочестивым, сострадательным человеком.